Поэзия.

Девичье сердце склно к измене и к перемене как ветер.... Мерлин мне ревновать!?

Девичье сердце склно к измене и к перемене как ветер….

Мерлин мне ревновать!?

Я выросла из возраста переменчивости. У тебя нет конкуренции)

Нету света во тьме? Держись! Ночь темнее всего пред рассветом. Нет надежд на успех? Молись! За дождливой весной, будет лето! Нет друзей и подруг? Ерунда. Отделяй свои зерна, от плевел. Как наступит успех, соберется их круг. Кто, что стоит? покажет лишь время. Не согнувшись под бременем горьких дилемм, До конца свои силы изучишь. Твой успех недалек и про сотни проблем, Наслаждаясь им вскоре забудешь. А пока ты держись и борись до конца. Сила воли- преддверие к счастью. Солнце вскоре пробьется сквозь тучи свинца. И лучами рассеет ненастье.

это в двадцать верится, мы - из стали. не из глины, пластика или плюша. все, чем мы, дружище, увы, не стали отзовётся в будущем, только слушай. отзовётся горечью или желчью: молодым дорога? куда до нас им - с этой их наивной и страстной речью, несмышлёным, бойким и большеглазым.

это в двадцать верится в уникальность. мы - одни на сотни десятки тысяч. что там было? пластика? музыкальность? на каком бы камне табличку высечь: здесь живет талант. не дыши. не трогай. восхищайся молча да шли букеты. а теперь найти бы два-три предлога, почему не пишут о нас газеты.

это в двадцать верится, жизнь - свобода. переждать бы сессию да семестр. если случай - карта, судьба - колода. наберёшь тузов. зазвучит оркестр. ты пробьешь упорством и яркой мыслью самодурство, грубость, коварство, зависть...

убежало время пронырой-рысью. убежало время. а мы остались. (с)

это в двадцать верится, мы — из стали. не из глины, пластика или плюша. все, чем мы, дружище, увы, не стали отзовётся в будущем, только слушай. отзовётся горечью или желчью: молодым дорога? куда до нас им — с этой их наивной и страстной речью, несмышлёным, бойким и большеглазым.

это в двадцать верится в уникальность. мы — одни на сотни десятки тысяч. что там было? пластика? музыкальность? на каком бы камне табличку высечь: здесь живет талант. не дыши. не трогай. восхищайся молча да шли букеты. а теперь найти бы два-три предлога, почему не пишут о нас газеты.

это в двадцать верится, жизнь — свобода. переждать бы сессию да семестр. если случай — карта, судьба — колода. наберёшь тузов. зазвучит оркестр. ты пробьешь упорством и яркой мыслью самодурство, грубость, коварство, зависть…

убежало время пронырой-рысью.

убежало время. а мы остались. (с)

Гробовская нервно курит😉

это в двадцать верится, мы — из стали. не из глины, пластика или плюша. все, чем мы, дружище, увы, не стали отзовётся в будущем, только слушай. отзовётся горечью или желчью: молодым дорога? куда до нас им — с этой их наивной и страстной речью, несмышлёным, бойким и большеглазым.

это в двадцать верится в уникальность. мы — одни на сотни десятки тысяч. что там было? пластика? музыкальность? на каком бы камне табличку высечь: здесь живет талант. не дыши. не трогай. восхищайся молча да шли букеты. а теперь найти бы два-три предлога, почему не пишут о нас газеты.

это в двадцать верится, жизнь — свобода. переждать бы сессию да семестр. если случай — карта, судьба — колода. наберёшь тузов. зазвучит оркестр. ты пробьешь упорством и яркой мыслью самодурство, грубость, коварство, зависть…

убежало время пронырой-рысью.

убежало время. а мы остались. (с)

Гробовская нервно курит😉

Не знаю о ком речь)

Жизнь идёт в ситуациях патовых. Войны, схватки, друг-друга сменяют. Надоело мне быть гладиатором. Что в тиши о свободе мечтает. Утешая себя славой воина. Против подлости денно сражаясь. Я мечтал, коль уйти, так достойно. Встретить смерть, так в лицо ухмыляясь. День за днём, ночь за ночью сменяя. Среди битв и последствий их скорбных. Лишь Валькирии верные спутницы. Вдохновляли мой дух непокорный. Но когда после жара сражений. Пеленой ночь мой кутала разум. Просыпаясь в бреду осознал я. Что устал для потехи сражаться. Жизнь летит, день за днём, год за годом. Пред закатом её понимаешь. Лучше доля свободная Ронина. Чем сгореть на пути самурая. Детский смех звон мечей нам заменит. А гостиная станет редутом. И к ногам лишь одной, все победы. Наслаждаясь домашним уютом. И собрав под надёжной кровлей, Тех, кто дорог, укрыв от ненастья. Укротив буйный норов суровый. Упиваться не боем, а счастьем.

это в двадцать верится, мы — из стали. не из глины, пластика или плюша. все, чем мы, дружище, увы, не стали отзовётся в будущем, только слушай. отзовётся горечью или желчью: молодым дорога? куда до нас им — с этой их наивной и страстной речью, несмышлёным, бойким и большеглазым.

это в двадцать верится в уникальность. мы — одни на сотни десятки тысяч. что там было? пластика? музыкальность? на каком бы камне табличку высечь: здесь живет талант. не дыши. не трогай. восхищайся молча да шли букеты. а теперь найти бы два-три предлога, почему не пишут о нас газеты.

это в двадцать верится, жизнь — свобода. переждать бы сессию да семестр. если случай — карта, судьба — колода. наберёшь тузов. зазвучит оркестр. ты пробьешь упорством и яркой мыслью самодурство, грубость, коварство, зависть…

убежало время пронырой-рысью.

убежало время. а мы остались. (с)

Гробовская нервно курит😉

Не знаю о ком речь)

Не суть важно )

Она сродни погоде, то как зимняя стужа холодная. То по летнему тёплая, то весенняя яркая, модная. Она сродни абсенту, горьковата, опасна без сахара. В буйном гневе, способна затмить любого оратора. В отрешеньи , заставит краснеть иного отшельника. В ней палитра эмоций - она совершенная женщина. Научилась всему, не даётся ей слабой быть только. Она с сердцем навечно спаялась, как с ушком иголка. Может время с годами, костёр в моем сердце остудит. Только память её никогда не забудет. Ту, что верной была среди бурь и суровых лишений. За которую жизнь, я готов был отдать без сомнений. А пока продираясь к вершине, меж жутких провалов и трещин. Я её выбираю из сотен прекраснейших женщин.

Она сродни погоде, то как зимняя стужа холодная.

То по летнему тёплая, то весенняя яркая, модная.

Она сродни абсенту, горьковата, опасна без сахара.

В буйном гневе, способна затмить любого оратора.

В отрешеньи , заставит краснеть иного отшельника.

В ней палитра эмоций — она совершенная женщина.

Научилась всему, не даётся ей слабой быть только.

Она с сердцем навечно спаялась, как с ушком иголка.

Может время с годами, костёр в моем сердце остудит.

Только память её никогда не забудет.

Ту, что верной была среди бурь и суровых лишений.

За которую жизнь, я готов был отдать без сомнений.

А пока продираясь к вершине, меж жутких провалов и трещин.

Я её выбираю из сотен прекраснейших женщин.

Как всегда 👍🏻

Эпоха рая для обиженных. Для оскорбленных благодать. Одной лишь выгодою движимых. Способных честью торговать. Стремящихся задеть достойного. Прикрывшись именем чужим. Сломать, унизить непокорного, Того, кто неподвластен им. Глаза забыв в замочных скважинах, А уши в сплетнях растеряв, Вы мните себя очень важными, За грош достоинство продав. Увы не тешьте себя грёзами, Цари не ставят на рабов, И не интригами, не слёзами, Не снять вам с рабских душ оков. В грязи погрязшая опричнина, В грязи закончила свой век... И как бы вы собой не кичились, Бесславным будет ваш конец. Цари,всегда, держались, воинов, А воины бились за царя. Вы не кружитесь рядом вороны. И лучше не дразните льва😉

За горами горя, где-то В неизвестной части света, У реки Забытых Снов Жил когда-то Птицелов. Кофе он любил с корицей, На плече - ручная птица, Кошка чёрная – у ног, На стене висел манок… Плёл словами кружева, В песни заплетал слова, На рассвете мог присниться - и кружилась голова...

Говорили он жестокий… Мол, таинственные токи В нервных пальцах, Колдовством Птиц заманивает в дом… Говорили, он циничен, Что ему свобода птичья? Завернёт в волшебный плащ – И не вырвешься, хоть плачь.

Говорили, утром вешним Он с руки кормил черешней Птицу странную в саду - Ей, несчастной, на беду, Мол, соседи эту птицу В полночь видели – девицей. Всё шептались – чародей Не жилец среди людей.

Обсуждали, толковали, Злые пули отливали, Не жалея серебра Ради Бога и Добра. Беспокоились о Вечном – Дом его сожгли у речки. Всё гадали по золе – В небесах он, на земле?

Видно, был охотник метким. Пустота в открытой клетке, Стрелки замерли в часах. Смолкли птичьи голоса… Тихо плача ни о ком, Бродит ангел босиком с мёртвой птицею в руках. Стала тёмною река. Успокоен птицелов. Песен нет и нету слов. В лодке сломано весло – Здесь покончено со злом.

Лишь у Бога в небесах Две печали на весах... (с)

Она бывает в жизни лишь одна. Все остальные просто её тени. Любую чашу выпьешь ты до дна. За ту, что дух твой подымает на арене. Её глубинным светом озарён. Со штормом борешься не опуская руки. Та чьей душой навеки ты пленен, Своей эгидой ослабляет муки. Но лишь пройдёт безумных штормов ночь. С восходом солнца окружают сотни теней. Прекрасные и каждая не прочь, Пред славою твоей склонить колени. Её года вменяя ей в укор, Её достоинствам, вменяя недостатки, Изгибом стана соблазняя взор. Мозг соблазнить пытаясь пеньем сладким. Они искусно заплетают сеть, Но в наваждении своём не понимая. Познавшего её нельзя увлечь. Не красотой, ни наслаждений раем. Она действительно бывает лишь одна. Пред ней все тени блекнут словно в полдень. Она по-прежнему бесценна и важна. И я лишь с ней, намерен путь закончить.

Слюнявым псом мужчина быть не вправе, Ластясь прилюдно пассии своей, Лишь имя матери он может громко славить, А в мыслях имя матери детей... Лишь та, кто в муках жизнью одарила И научила делать первые шаги, И та, кто верность много лет хранила Достойны восхищения и любви. Всем остальным раздаривая ласки, Всех остальных вниманием окружив, Счастливого конца не жди от сказки, Коль самых близких счастьем обделил. Мы рождены, чтоб убивать драконов, Мы рождены вершины покорять, Мужского пола мало быть рождённым, Мужчиною при жизни нужно стать! Поступки и слова не разделяя, Эмоции в себе похоронив, Все слабости свои в душе скрывая, Идти вперёд и расширять свой мир. И лишь когда покорены вершины, И возраст сединой виски покрыл, Ты миру расскажи о тех, кем был любимым, О том, что их по-своему любил...